5 ноября — День водолаза спасателя
Россия • профессиональный праздник спасателей-водолазов и сообщество любителей
Что произошло «тогда»
Послевоенный флот быстро менялся: новые корабли, подлодки, техника, интенсивное судоходство. Под водой всё чаще нужна организованная помощь — поиск, подъём, аварийные работы, спасение людей. Исторический опыт ЕПРОНа (1923–1942) уже был, но в 1950-е понадобилась единой системы на уровне всего флота.
Осенью 1955 года в составе ВМФ официально оформляют аварийно-спасательную водолазную службу (АСС/АСВ ВМФ): штабы, части, учебная база, стандарты снаряжения и связи, медобеспечение (барокамеры, декомпрессионные режимы). В качестве точки отсчёта в среде моряков-спасателей закрепляется 5 ноября — дату этот род службы считает своим днём рождения. Отсюда и живущая сегодня формула: «5 ноября — День водолаза спасателя».
Почему дата прижилась и «вышла в народ»
Поначалу это внутриведомственная дата. Но водолазы-спасатели работают не только для флота: порты, гражданский флот, гидростройки, экспедиции, археология. К началу 2000-х 5 ноября массово отмечают дайв-клубы и школы по всей стране — как общий день профессионалов и любителей. Так «день службы» стал праздником сообщества.
ЕПРОН (1923–1942): как в СССР придумали «подводную службу для всего»
Начиналось с легенды — закончилось отраслью
Зима, 1923-й. В газетах гуляет слух: у крымских берегов, под Балаклавой, лежит английский пароход HMS Prince («Чёрный принц») — якобы с золотом. Идея поиска звучит авантюрно, но страна как раз строит новые институты. При ОГПУ создают маленькую экспедицию: несколько инженеров, водолазов, плот и подводный колокол. Легендарного золота не находят — зато обнаруживается главное: подводная работа стране нужна постоянно. Порты завалены послевоенным железом, фарватеры грязны, суда гибнут, мосты и причалы надо обследовать, а крупных частных компаний больше нет. Так из «охоты за мифом» рождается ЕПРОН — Экспедиция подводных работ особого назначения.
Что это было на деле
ЕПРОН — не кабинет и не контора. Это флотилия: свои суда-базы, плавкраны, баржи, мастерские, учебные классы, водолазы и инженеры. Экспедиция быстро «переезжает» от силовиков к транспортным наркоматам — туда, где боль задач: подъём и спасение. По Чёрному морю, Балтике, на крупных реках и в портах появляются ЕПРОНовские отряды. Водолазная школа в Балаклаве и учебные курсы делают главное — дают общую грамоту ремеслу.
Балаклава. Историческое здание ЭПРОНа — отряд, из которого выросла современная спасательная служба.
Ниже — несколько операций, по которым лучше всего видно, как ЕПРОН учился и учил страну подводному делу.
Операция «L-55» (1928): холод, глубина и репутация
Где: Финский залив. Что случилось: британская подлодка L-55 затонула ещё в 1919-м, лежит на грунте.
Как работали: холодная вода, мутное окно видимости, течения. ЕПРОН сначала ищет и описывает корпус, подводными работами обвязывает его стропами, готовит подъём плавкранами. Это не романтика — это нудная геометрия: нагрузки, углы, синхронность лебёдок, запас по прочности строп.
Кронштадт. L-55 в доке: ремонт и ввод в учебную службу.
Чем кончилось: лодку подняли. Для страны — событие: «мы можем тяжёлое и глубокое». Для экспедиции — международный вес и вал заказов. Для ремесла — новые таблицы нагрузок, правила строповки, порядок спасработ в холодной воде.
«Императрица Мария» (1931): вытаскивать по частям — тоже искусство
Где: Севастополь. История: линкор взорвался на рейде ещё в 1916-м, в 1918-м корпус подняли и отвели, но под водой осталось много тяжёлого железа — в том числе башни.
Как работали: ЕПРОН берёт по-инженерному: обследование, расчистка, разоружение, разделка и подъём узлами — когда целиком нельзя, значит, снимаем частями. Для водолаза это работа кувалдой, домкратом, шпилькой и автогеном в «молоке» у лица; для механиков — игра тоннажем и плавучестью.
Севастополь, 1931. ЭПРОН поднимает тяжёлые башни линкора «Императрица Мария»: школа разделки и строповки.
Чем кончилось: башни подняты, часть имущества извлечена, фарватеры и акватория разгружены. Для школы — правила разделки и подъёма объектов, шаблоны сигналов, стандартные «наборы» инструментов под задачи.
Чёрное море (конец 1920-х — 1930-е): рутина, которая спасает
Севастополь, Новороссийск, Одесса — бесконечная лента «мелких» дел, от которых, однако, зависит жизнь портов: то баржу сорвало, то якорь надо достать, то старую мёртвую кошку (цепь) перетянуть, то оголившуюся свайну «шкуру» обследовать и подлатать. ЕПРОН нарабатывает связку «порт ↔ экспедиция»: диспетчер получил тревогу → отряд выезжает → водолаз работает «по вешкам» или «веером» → отчёт и возвращение линии в строй.
Здесь же — разминирование, зачистка от боеприпасов, первые системные методики безопасности: сигналы, связь, страховка, время. Скучно? Именно эта скука и делает флот и порты надёжными.
Реки и заводы: Волга, Днепр, Дон
ЕПРОН идёт вглубь страны. Мосты и переправы, понтонные парки, земснаряды и дноуглубление: водолаз под водой меняет ножи, чистит сопла, ставит клинья и струбцины. На опорах — подводная кладка, конопатка, бетон «в мешках». Здесь рождаются карточки работ (сегодня сказали бы — SOP): что брать с собой, как вести поиск, как принимать решения «стоп/продолжить», как отдавать команды поверхностной.
«Свободная Россия»: факты и миф
Что было на самом деле
Линкор «Императрица Екатерина Великая» (с 1917 — «Свободная Россия») затопили у Новороссийска 19 июня 1918 года торпедами эсминца «Керчь», чтобы корабль не достался противнику. Корпус лёг килем кверху, получил тяжёлые разрушения от взрывов и остался крайне опасным объектом: погреба, боеприпасы, деформированные переборки. В межвоенный период объект обследовали, выполняли выборочные работы (разоружение/извлечение имущества, обозначение опасных мест). Полноценного «подъёма корпуса» не планировали: технически и экономически эта задача для тех лет была нереальной.
Фотография Дмитрия Виноградова
Как родился миф
В народных пересказах появилась драматичная история: якобы ЕПРОН провёл на «Свободной России» подрывные работы, случилась вторичная детонация, «половину корпуса разнесло», погиб водолаз/пострадали люди. Сюжет яркий — его любят цитировать блоги, экскурсоводы и популярные статьи.
Но: у этой истории нет подтверждённых документов — ни акта работ ЭПРОНа, ни официального расследования, ни архивной сводки с датой, фамилиями и параметрами работ. Современные описания места указывают прежде всего на изначальные разрушения 1918 года и общую опасность объекта, а не на доказанный «вторичный взрыв» в 1920–30-е.
Про «Екатерину великую» и другие «гиганты»: важно уметь сказать «не под силу»
Часто спрашивают про линкоры вроде «Императрицы Екатерины Великой/Свободной России» у Новороссийска. История красивая, но честная: полного подъёма корпуса не делали — слишком велик, перевёрнут, разрушен. Делали обследования, частичные работы, извлечение опасных грузов и имущества. И это тоже важный урок ЕПРОНа: взвешивать силы и цели. Иногда правильная операция — не «подъём во что бы то ни стало», а безопасная консервация и грамотная маркировка позиции для навигации.
Техника, медицина, методики — то, что осталось после ЕПРОНа
- Снаряжение и инструмент. От «классики» шлема и помпы — к более надёжным клапанам, рукавам, подводному освещению, к электрической/газовой резке и резьбонарезке под водой.
- Декомпрессия и барокамеры. Практика длинных смен породила режимы декомпрессии, камеральную медицину давления, сценарии лечения.
- Учёба. Курсы ЕПРОНа — это наставления, чек-листы и журналы работ, чтобы любая команда в любой гавани наводила порядок по одному языку.
Почему ЕПРОН «исчез» и куда он делся
В 1942 году, на пике войны, стало ясно: всей этой системой — подъёмы, аварии, разминирование, спасение — должен командовать флот. ЕПРОН включают в состав ВМФ, люди и техника становятся ядром аварийно-спасательной службы. Дальше — послевоенная техника, барокамеры нового типа, АВМ и ИДА, радиосвязь с водолазом.
А в 1955-м оформление службы получает символическую «дату рождения» — ту самую, которую мы сегодня отмечаем как День водолаза спасателя.
Зачем всё это помнить в нашей «линии праздников»
Потому что между «Школой 1882» и «службой 1955» лежит ЕПРОН — институт, который превратил разрозненные «спуски» в систему спасения и подъёма целой страны.
L-55 научила нас поднимать; «Мария» — разделывать и стропить; рутинный Чёрноморский и речной фронт — жить по процедурам. Это и была «вторичная школа», без которой современного подводного дела не было бы.
Как это выглядело в 1950-е (короткий живой кадр)
Гавань поздней осенью: серый свинец воды, пар на дыхании. На настиле — двухбаллонные аппараты АВМ, шлемные комплекты с поверхностной подачей, переносная барокамера. Командир группы раскладывает «чек-лист»: связь, сигналы, страховка, время на дне. Водолаз делает «большой шаг» с трапа — и через минуту под водой уже гремит кувалда: ставят латки, режут, стропят. На поверхности — помпа и медик с журналом декомпрессии. Это и было лицо новой службы: система, где под водой всё по расписанию.
Что дала служба подводному миру
- Стандарты безопасности: декомпрессионные таблицы, режимы лечения, порядок спуска/подъёма, «чек-листы».
- Техника и школа: развитие аппаратов (АВМ, ИДА и др.), радиосвязь с водолазом, подводные резка/сварка, поисковые схемы.
- Инфраструктура: постоянные части, учебные центры, барокамеры на берегу и на судах, готовность к ЧС круглый год.
А сегодня
Потомки той службы — это и военные спасатели, и гражданские формирования: от инженерных работ у мостов и причалов до сложных поисково-подъёмных операций с РОВ/сонарами. 5 ноября — день, когда поздравляют и тех, кто в шлеме, и тех, кто в «мокром» костюме с аквалангом.
